Северный ветер дул до того сильно, что белый медведь скорее спрятал нос. Льдина покачивалась на волнах, она стала совсем тонкой и могла треснуть в любой момент. Соленые брызги и мелкий дождь давно намочили всю шкуру, и даже густой подшерсток не спасал медведя от пронизывающего до костей холода. Сил совсем не осталось. Он лежал, едва дыша, и ждал.
—Иногда он забывался, и ему казалось, что это не вьюга щиплет его нос, и не солёная волна касается лап. Ему казалось, что он снова маленький медвежонок, и это мама лижет его своим чуть шершавым, теплым языком.
—Медведь вспомнил, как мама гуляла с ним среди огромных голубовато-белых гор. Вспомнил свою сестричку, которая любила кувыркаться в рассыпчатом, хрустящем снегу — он так ярко блестел на солнце! Мама учила их охотиться:
—— Спрячь свой чёрный нос за лапой, иначе нерпа увидит тебя и скроется под лед!
—И он послушно прятал нос и крался, подползая на животе к своей добыче.
—— Смотри сюда! — один точный удар огромной лапой — и мама, довольная, подзывает их к себе.
—Ароматная нерка, о, этот запах ни с чем не спутаешь! Медведь подумал о том, как давно он его не чувствовал. Как давно он не ел теплый нежный жир, который так и таял во рту. —Как давно не лакомился сладким ярко-красным мясом!
—Тогда охотиться было так легко…
—Но потом голубые горы, которые казались нерушимыми — вдруг начали с оглушительным треском падать в океан. Наверху стали летать шумные металлические птицы: таких больших раньше никто не видел!
По снегу ходили неуклюжие двуногие звери в ярких шкурах и громко кричали. От них пахло железом и еще чем-то гадким, от чего на воде иногда оставались радужные круги. У некоторых из них было пять лап, и одна из них была длинная и тонкая, а еще она могла громко щелкать и грохотать: «трах-тах!», «трах-тах!». Запах кислый и горячий, запах опасный.
—Однажды этот запах остался, а сестра пропала. Её он больше ни разу не видел.
Морских зайцев и тюленей становилось всё меньше, и их едва хватало на двоих.
—— Ешь жир, запасайся, сытные времена долго не продлятся, — всегда говорила мама.
—И медведь ел жир и мясо, и всё, что удавалось поймать сначала его маме, а потом и ему самому. Он смотрел на неё и учился: как выслеживать жертву, как незаметно подкрадываться, как наносить удары, как быстрее убивать и что лучше есть. Медведь ел, когда мог. Медведь рос.
—— Повторяй за мной, как я повторяла за своей мамой, иначе умрешь. Север — суровый, — говорила она, лакомясь белухой, которую удалось поймать потому, что она застряла в полынье среди сплошного льда, — Ешь, ешь.
Медведь вспомнил как однажды он поймал большого тюленя. Мама тогда хорошенько поела, посмотрела на него с гордостью и сказала:
—— Ну вот ты и вырос, пора, — повернулась и пошла куда-то на север. Может быть, ей повезло больше?
Медведь вспомнил, как скитался среди огромных торосов, как уходил далеко в ледяную пустыню, как искал хоть какую-нибудь добычу, как однажды отчаялся и приблизился к жилищу людей, но только порезал язык о железные банки. Какие-то из них были соленые, а какие-то сладкие, еды в них было очень мало — а вот нос вытащить было ой как нелегко! Едва освободившись, он убежал в другую сторону, далеко-далеко.
—Медведь всё искал и искал еду, но ему не везло. День проходил за днем, неделя за неделей. Голод становился невыносимым, надежда угасала.
—И вот, недалеко от берега, он наконец учуял знакомый запах тюленя. Теперь к нему лишь надо было подкрасться. Медведь лег на живот и пополз вперед. Это было тяжелее обычного: несмотря на то, что тело голодавшего медведя стало намного легче прежнего, лапы его слушались с трудом. Он полз и полз. Бесконечным казалось расстояние от него до жирной, сочной тушки, покрытой густым, серебристым мехом. Но медведь старательно приближался к своей добыче, ближе и ближе. До тюленя оставалось совсем немного, он вот-вот настигнет его, жахнет по нему лапой и…
—Тут тюлень с опаской посмотрел на белого медведя, перевалился на другой бок и плюхнулся в воду. Льдина, на которой был медведь — треснула и откололась. Медведь остался ни с чем.
—И вот он дрейфует уже который день, воды северного океана несут его куда-то, но куда? Медведь чувствует только запах соли, воды и водорослей. А еще запах тающего льда и мокрого меха. Может быть, он так и останется голодным. Белый медведь лежал и ждал.
—Иногда ему казалось, что океан вовсе не холодный, что он вот-вот обнимет его и отнесёт далеко-далеко, туда, где тюлени и моржи лежат на берегу так густо, что снега не видно. Иногда ему казалось, что он чувствует знакомый сладковатый аромат свежепойманного тюленя. Медведь причмокнул губами и облизнулся.
—Льдина, шурша на волнах, приблизилась к незнакомому берегу и резко остановилась, белый медведь встрепенулся. Не может быть!
Прямо перед ним, на черной гальке, стоял песец и с аппетитом вгрызался в маленького тюленя. Так вот чей запах учуял медведь!
—Песец застыл, глядя на медведя. Он совершенно не ожидал, что ему кто-то помешает есть! Что же теперь делать? Удрать? Но он ведь только начал есть! Разве это честно? Он целый день охотился, старался, а тут этот, приплыл на льдине — ну кто его звал? Песец стоял, и не отрываясь смотрел в глаза медведю.
—— Тронешь?
—— Еда… — белый медведь медленно встал и шатающейся походкой направился к песцу.
—— Тронешь меня? — песец не хотел уходить от тюленя. Но и стать добычей белому медведю он не хотел. Он смотрел на медведя, пытаясь понять, чего от него ждать.
—— Есть… — проговорил медведь, приблизившись к тюленю. Песец взвизгнул и поспешил отойти на почтительное расстояние. Белый медведь положил свою лапу на тушку, и, дрожа от слабости, оторвал от неё кусок плоти. Он ел, а песец смотрел на него.
—— Это вообще-то я поймал!
——Угу, — жевал медведь.
—— Обычно медведь ловит, а песец ест!
—— Угу, —продолжал жевать медведь. Песец заметил, что тот едва стоит на ногах от слабости.
—— Ты откуда такой тощий взялся вообще?
——Мрхм, ммм, — медведь не ответил, только рухнул рядом с тушей и продолжил жевать лежа.
—— Разве это честно, я раз в пять меньше тебя, а ты меня объедаешь!
Белый медведь молчал и только ел, едва слышно поскуливая от удовольствия.
—— Да, потрепало тебя знатно, — песец нашел в себе смелость подойти ближе к медведю.
—— Не бойся, не трону, — медведь убрал лапу с туши. Песец осторожно подошел.
—— Точно не тронешь меня?
—— Угу, — медведь не любил долгих объяснений.
—— Я тебе потом покажу, где они здесь водятся, — песец откусил кусок, отбежал от туши и только после проглотил его, — тебе, видно, уж очень надо было поесть. Ты не подумай, я не жадный. Просто этот тюлень маленький, его делить сложно, — песец снова подбежал к туше, — Я и сам не ел неделю. Я тоже голодный, — песец посмотрел на медведя и оторвал еще кусочек.
—— Я поймаю тебе еще тюленей, сколько хочешь, — медведь зевнул.
—Пока он ел, солнце хорошенько прогрело его мех, он почти полностью высох и распушился. Живот его наполнился, и медведь почувствовал себя очень уютно.
—— Дай только немного отдохнуть, а после пойдем и поохотимся вместе.
—Медведь ушел с галечного пляжа на белый берег, лег на рыхлый снег и заснул.
—Песец не торопясь доел всё, что смог, облизнулся и сел неподалеку от белого медведя. Что-то ему подсказывало, что они теперь друзья. А ещё, что с таким товарищем всегда будет удачная охота.